ДВА АРХИЕРЕЯ

В XX столетии время явно «уплотнилось» (не будем
спорить): если раньше «исторические эпохи» мы измеряли веками, часто
весьма неспешными, то наши современники уже успели пережить две-три
эпохи, иногда сводимые лишь к смене поколений, не говоря уже о пугающем
переходе в третье тысячелетие от Рождества Христова! Молодежь,
воспринимая происходящее через призму «информационной свободы», часто
нас просто не понимает.

Действительно, об интронизации 14-го по счету главы Русской
Православной Церкви, патриарха Пимена (Извекова) (1971–1990), пишущий
эти строки узнал из газеты «Moscow News», демонстри-ровавшей иностранцам
все наши «социалистические свободы» (кажется, была еще маленькая
заметка на последней странице «Известий»). О кончине же 15-го
Предстоятеля РПЦ буквально все СМИ сообщали красной строкой, а Президент
России даже прервал свой важный зарубежный визит, дабы разделить со
всем своим народом скорбь утраты. Ясно, что это события из двух разных
миров.

Почти сразу подумалось: как же не правы были формалисты, считавшие
20-летие нашего национального второго тысячелетия Христианской эры, то
есть «от Крещения Руси», – датой не круглой: «дескать, надо было
подождать хотя бы 1025-летия!» Нет, человек, после «рабства Египетского»
поведший свою Церковь к свободе (но и в неизвестность, пугавшую очень
многих!), должен был, по милости Бо¬жией, возглавить праздник,
свидетельствующий, что путь был выбран верный, что своей Земли
Обетованной мы достигли, и что уже многое сделано по ее освоению в
принципиально новых исторических условиях.

Христианин не должен соблазняться числовой символикой, тем не менее,
в сознании тут же замелькали даты, связывающие новопрестав¬ленного
патриарха Алексия II с его давно почившим другом, соработником на ниве
Божией и предшественником на нашей кафедре – приснопамятным митрополитом
Никодимом, 30-летие со дня кончины которого мы совсем недавно, 5
сентября, воспоминали – как ежегодной заупокойной службой в
Александро-Невской Лавре, так и конференцией в (тогда еще
негостеприимных) стенах С.-Петербургской Духовной академии и семинарии.
Действительно, митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим
(1963–1978) скончался 5 сентября, в день отдания своего любимого
праздника – Успения Пресвятой Богородицы, а Святейший патриарх Алексий
II – через три месяца после этой даты – на следующий день (5 декабря)
после знаменательного для судеб российского патриаршества праздника
Введения во Храм Пресвятой Богородицы (он сам возглавил праздничное
богослужение, и никто не мог предположить, что оно станет последним!).
Вспомним, что именно в этот день – 21 ноября / 4 декабря 1917 г. –
состоялась интронизация патриарха Московского и всея Руси Тихона
(Белавина), совпавшая с началом самой страшной эпохи в истории нашего
Отечества, а первосвятительство патриарха Алексия II ознаменовало полное
крушение этого человеконенавистнического режима.

Тот, кто даже бегло сопоставит числа, удивится. В самом деле: дату
кончины двух Святителей разделяют не три месяца, а 30 лет и три месяца!
Получается, что они – люди разных поколений и разных «эпох», как мы
только что согласились?! Могли ли они дружить и понимать друг друга?
Увы! – для кого-то к сожалению, а для нас к счастью – они были
современники и вполне понимали друг друга, несмотря на диаметрально
противоположный опыт детства и юношества. Просто одному Бог судил
прожить одну эпоху – эпоху гонимой Церкви, которую он буквально вынес на
своих «мужицких» плечах и потому уже в 40 лет выглядел старцем, а
другой понес эту ношу дальше. Оба появились на свет Божий в страшный год
«великого перелома» (1929), причем, будущий Патриарх был даже на
полгода старше своего давно почившего соратника.

Жизнь митрополита Никодима (Ротова), родившегося в обычной советской
семье, была посвящена борьбе за сохранение Русской Церкви (и
Христианства как такового) при жесточайших хрущевских гонениях,
направленных на полную ликвидацию религии в период официально
декларирован¬ного двадцатилетнего «построения коммунистического
общества» (тогда это не было шуткой). Он определил эту непонятную многим
современным людям (и даже историкам) «стратегию выживания» и умер на 49
году жизни после шестого инфаркта.

В 1988 году, во время юбилейных торжеств, между двумя известными
иерархами состоялся знаменательный разговор. Один с грустью посетовал:
«Сейчас, когда мы получили свободу, нам так не хватает митрополита
Никодима! Сколь многое он сделал бы!» Другой подумал и сказал: «Нет, Вы
не правы. По промыслу Божию, митрополит послужил Церкви именно тогда,
когда только он один и мог сделать то, что сделал. А сейчас наступило
другое время, и мы с Вами можем продолжать его служение».

В результате деятельности митрополита Никодима и «питомцев его
гнезда» Русская Православная Церковь смогла выйти из изоляции внешней и,
отчасти, изоляции внутренней. В 1990 г. на Патриарший престол,
неожиданно для многих, был избран другой митрополит Ленинградский и
Новгородский – Алексий (Ридигер), и вскоре стало понятно, что именно
такой человек нужен в эпоху трагических «перестроек» и «переломов».

Первое время многие из нас пребывали в какой-то эйфории. Хорошо
помню первое богослужение в Исаакиевском соборе! Святейший патриарх
Алексий II прилетел в наш (свой!) город через неделю после интронизации,
и 17 июня 1990 г., в «Неделю Всех Святых, в земле Российской
просиявших», совершил здесь эту историческую Божественную Литургию в
сослужении сонма архиереев и духовенства. Среди них были однокурсники, и
мне удалось пройти в алтарь, где во время службы недалеко от Патриарха
стояли Б. Н. Ельцин (в то время – Председатель Верховного Совета
России), А. А. Собчак и другие политические и культурные деятели. Все
чувствовали себя братьями и «творцами истории». Ещё бы: свободно
избранный Патриарх совершает Литургию (в переводе с греческого «Общее
делание») в величайшем русском соборе! Вот он – зримый символ начала
духовного возрождения России и единения всех здравомыслящих россиян!
Казалось, совсем скоро будет «новое небо и новая земля», и вряд ли кто
предполагал, какие тяжкие испытания ждут нас впереди...

Тогда же, прощаясь со своей (пока еще Ленинградской) кафе¬дрой,
Святейший Патриарх Алексий II устроил торжественный прием в гостинице
«Прибалтийская». Поздравить Святейшего и получить от него в качестве
благословения иконку с изображением его Небесного покровителя –
святителя Алексия Московского – хотели все, вплоть до официантов и
кухарок. И все почувствовали себя именинниками. Благословляя каждого,
Патриарх внимательно смотрел на человека и улыбался, и это не было
«дежурной» улыбкой, как у политиков, – вовсе нет! Подойдя к Святейшему, я
явственно ощутил, что его улыбка, благословение и краткие слова
обращены только ко мне, и что ему ведомы мои тайные мысли и проблемы.
Такое присуще только великим людям, тем паче восприявшим сугубую
апостольскую благодать. Рационально это объяснить никому невозможно.

Сегодня утром, вместо своего обычного «Слова пастыря» митрополит
Смоленский Кирилл (Гундяев), который, как мы уже знаем, стал
Местоблюстителем патриаршего престола, сказал несколько проникновенных и
умных слов, характеризуя личность почившего патриарха Алексия.
«Святейший был уверен в правоте курса, взятого Церковью; он верил, что
после страшных испытаний XX столетия нас ждет новая жизнь», если,
разумеется, мы усвоим уроки прошлого и постараемся не повторять ошибок.
Сделано, восстановлено и открыто было многое; но самое важное –
«изменились люди: мы стали другим народом, другой страной».

Митрополит Никодим «поднял нас с коленей», а Святейший Патриарх
Алексий II явил всему миру нового православного христиани¬на,
сочетающего в себе искреннюю веру, интеллигентность, европей-скую
образован¬ность и гражданскую ответственность. В этом смысле они могут
быть без преувеличения названы величайшими Архиере¬ями Русской
Православной Церкви второй половины XX столетия.

Вечная им память и Царство Небесное!

6.XII.2008

Память св. благов. князя Александра Невского

Ю. Рубан