АЛЕКСЕЙ СЕВАСТЬЯНОВ - В НЕБЕ НАД НЕВОЙ

   Алексей был старшим сыном кавалериста царской армии, воевавшего в Первую мировую войну. Он родился в 1917-м году в деревне Холм, близ Лихославля (ныне Тверская область). Детство героя пришлось на голодные двадцатые годы. Отец рано умер, осталась мама и еще пятеро младших братьев. Леша помогал матери, чем только мог, старался хорошо учиться, летом работал на земле и пас скот. Однажды, над холмом, на вершине которого сидел Леша, тишину летнего дня нарушил странный гул - летела необычная бело-голубая птица, она приблизилась - это был самолет! Мальчик вскочил и радостно замахал ему. И увидел, как пилот самолета помахал ему в ответ. Вскоре самолет  пропал из виду.

Но мечта осталась, вновь и вновь напоминая о себе во снах, так что, вскоре после окончания школы и вагоностроительного техникума Леша  отправился в военкомат и был отобран для поступления в Качинскую военную авиационную школу. Ее он закончил в 1939 году. Перед самой войной Севастьянов окончил курсы командиров звеньев. В июне 1941 года дома его ждали в очередной отпуск, но пришло письмо: "Дорогая мама! Отпуска мне не дают в связи с международным положением. Очень много работаем - по 10-11 часов в сутки. Работа требует большого напряжения. Так что письма смогу писать редко, не волнуйтесь, если будут задержки".

Войну Севастьянов встретил на Белорусском фронте, приняв свой первый бой утром 22 июня 1941 года в небе над Брестом. Летчики 123 ИАП в первые недели войны вели над Брестом непрерывные бои и, за это время, сбили больше десяти немецких самолетов, три из них – в тот самый, первый день.

После Бреста, Алексей Севастьянов сражался под Москвой. Но прославился он, как защитник Ленинграда. 29 сентября 1941 года Алексей писал матери: "С 21 сентября участвую в боях. Успел сбить уже пару фашистов, бомбардировщика и истребителя. В одном из боёв мой самолёт получил повреждение, а я незначительное ранение, которое не помешало мне на другой день вновь полететь в бой. Сейчас настроение бодрое. Здоровье нормальное. Всем привет. Желаю здоровья. Ваш сын Алексей".

26 сентября он, в паре с пилотом Моховым, сбил ещё один самолёт, "Юнкерс-88", над Шлиссельбургом. А в ночь на 28 сентября Алексей Севастьянов, под огнем истребителей и зенитных батарей врага, на своей маневренной "Чайке" уничтожил немецкий аэростат, с которого фашисты вели корректировку артиллерийского обстрела Невского проспекта, уносившего много жизней. Из документов известно, что половину суммы вознаграждения за два сбитых самолета и аэростат младший лейтенант Севастьянов внес в Фонд обороны страны.

С восьмого сентября Ленинград был уже в блокаде. Работа лётчиков стала невероятно сложной. Бомбардировщики врага, шедшие с запада, оказывались над Дворцовой площадью уже через две минуты после обнаружения их постами наблюдения. Нередко сигнал воздушной тревоги раздавался одновременно с гулом бомбардировщиков противника. Нашим истребителям приходилось постоянно дежурить в воздухе.

Севастьянов был мастером ночных вылетов. В конце октября 1941 года из таких как он, опытных пилотов, был сформирован ночной истребительный авиаполк. Алексей действовал всегда смело и ловко. 4 ноября 1941 он очередной раз патрулировал на подступах к Ленинграду. Около десяти часов вечера начался налет вражеской авиации на город. Несмотря на огонь зенитной артиллерии, одному бомбардировщику «Хейнкель-111» удалось прорваться к Ленинграду. Севастьянов атаковал противника, но промахнулся, стрелял несколько раз, пока не израсходовал все патроны. Чтобы не упустить врага, Алексей решил пойти на таран. Приблизившись сзади к "Хейнкелю", он отрубил ему винтом хвостовое оперение. Вражеский самолет пошел на снижение и рухнул в Таврическом саду, немецкий летчик, успевший выпрыгнуть с парашютом, был пойман и взят в плен. "Чайка" Севастьянова упала в Басковом переулке, сам он приземлился на территории Невского машиностроительного завода и был, вначале, окружен враждебно настроенными людьми, посчитавшими, что перед ними - немец. Потом, когда все выяснилось, его отогрели, напоили горячим чаем, одна из женщин принесла угощение «небесному гостю»: кусочек ленинградского хлеба.                                        

Событие этой ночи запомнилось ленинградцам. Алексей сразу же стал любимцем горожан. Фотопортрет Героя вывешивали в школах, землянках, на предприятиях. Усталые, измученные голодом люди вглядывались в светлое лицо своего защитника и вновь находили в себе силы трудиться для фронта.

Алексей Севастьянов совершил второй в истории авиации ночной таран. Первый произвел 7 августа 1941 года летчик-истребитель Виктор Талалихин, защищая московское небо. Днем тараны совершали и раньше.

Известно,  что Алексей восхищался дерзостью замечательного русского летчика Петра Николаевича Нестерова, совершившего в начале первой мировой войны, 26 Августа 1914 года, бессмертный подвиг, протаранив самолёт австрийского пилота Ф. Розенталя, ведшего воздушную разведку передвижения русских войск. Противник был сбит, а Нестеров, совершивший первым в мире воздушный таран, погиб.

После того ночного боя, Алексей почти полтора месяца ходил в санчасть на лечение и перевязки левого предплечья. Не дождавшись полного излечения, он попросился в небо, в бой. Ему присвоили звание старшего лейтенанта и назначили командиром эскадрильи.

Алексей Севастьянов совершил за зиму 1941-42 гг. около 300 боевых вылетов и погиб 23 апреля 1942 года во время выполнения задания по защите «Дороги жизни». Погиб, дав своим товарищам время уйти на посадку и спастись от фашистов.

Вот как об этом рассказывает летчик Василий Степанович Цыганенко:

"День двадцать третьего апреля сорок второго года мне хорошо запомнился. Незадолго до обеда со стороны водонапорной башни взвилась красная ракета — сигнал к немедленному вылету. Я и мой ведущий Николай Молтенинов поднялись на «И-16» наперехват фашистским охотникам, которые кружили в этих местах, у Дороги жизни, рассчитывая на легкую добычу. Немцы, имевшие преимущество в высоте, сразу же атаковали нас. Но мы… тотчас вошли в карусель и, прикрывая хвост друг другу, каруселью же набирали и набирали высоту.

В этот момент от бетонной дорожки Угловского аэродрома оторвались два «МИГа-3» — командира эскадрильи Алексея Севастьянова и Николая Щербины. Они спешили к нам на помощь. Фашистские летчики засекли момент взлета и устремились к «МИГам», рассчитывая уничтожить их при взлете, когда самолеты менее маневренны. Завязался яростный бой. Все произошло в считанные секунды. Алексей, увидев, что в хвост его ведомого Щербины заходит вражеская машина, мгновенно бросился наперерез воздушному пирату. Но, спасая товарища, сам попал под пулеметную очередь.

Я и мой ведущий в этот момент вели бой примерно в двух километрах от Алексея и Николая. Бросились к товарищам на выручку. Но не успели, мы были слишком далеко от них: На моих глазах горящая машина Алексея упала за станцией Рахья в торфяное болото. Нам удалось рассеять вражеские истребители, обратить их в бегство. Мы тяжело пережили гибель Алексея".

Друг и однополчанин Алексея летчик Николай Григорьевич Щербина всю войну потом летал на самолете, на борту которого было выведено: "За Лешика!"

Друзья вспоминали, что Алексей всегда был неизменно выдержан, скромен, скуп на слова. В трудную минуту - сразу шел на выручку. Недавно стало известно, что еще в начале войны, когда они воевали в Белоруссии, один из пилотов совершил какой-то промах, его судил военный трибунал, летчику грозил расстрел. Из донесения батальонного комиссара известно, что: «Мл. лейтенант Севастьянов, ком. звена, член ВЛКСМ, вмешавшись в беседу, заявил, что судили люди ничего не понимающие в летном деле, или, как он выразился, «профаны». Однако при этом признал, что Беликов допустил трусость…» Возможно, именно своим смелым выражением несогласия с несправедливым решением, Алексей спас однополчанина от позорной казни – Беликова не расстреляли, а перевели в другой полк, и через несколько месяцев он погиб в воздушном бою.

6 июня 1942 года старшему лейтенанту Севастьянову Алексею Тихоновичу посмертно присвоено Звание Героя Советского Союза.

 Мать Алексея  получила письмо, в котором сообщалось, что ее сын геройски погиб при выполнении служебных обязанностей… Мария Ниловна отправила на фронт пятерых сыновей, - всех, кроме самого младшего, Виктора. Пограничник Василий погиб, защищая Родину в Западной Белоруссии, артиллерист Михаил - пал в бою под Ржевом. Сергей и Николай вернулись инвалидами. А старший из Севастьяновых, Алексей геройски погиб на Ленинградском фронте… По инициативе однополчан, на родине Героя открыт памятник. В Первитино, соседнем с деревней Холм селе, в котором он учился, стоит бетонная фигура русского богатыря в летном комбинезоне и унтах. Сохранилась и школа, она находится в здании бывшей дворянской усадьбы Шишковых, здание - в плачевном состоянии. Рядом – закрытый и полуразрушенный храм Живоначальной Троицы, построенный некогда на средства  владельца усадьбы.

Во Всеволожском районе Ленинградской области, в Углово, находится тот самый аэродром, с которого взлетали самолеты 26 ИАП.
«Наш аэродром в годы блокады был центральным аэродромом Ленинграда,— рассказывает  Василий Степанович Цыганенко, однополчанин Алексея Севастьянова — Отсюда мы вылетали на охрану Дороги жизни. Апрель­ской весной сорок второго года,  когда ледовая трасса доживала последние дни, все, что могло летать, было брошено на доставку в город продовольствия, боеприпасов, медикаментов. Днем и ночью самолеты перевозили на Большую землю детей, раненых, тяжелобольных наших земляков.
Летчики нашего полка в иные дни совершали по шесть—восемь боевых вылетов, выдерживая нечеловеческую нагрузку. Случалось, летчик, обессиленный, после приземления не мог самостоятельно выбраться из кабины (…) Я вспоминаю один из многих эпизодов, когда четверо моих однополчан — Василий Мациевич, Дмитрий Оскаленко, Геннадий Беликов и Николай Аполлонин приняли бой со ста двадцатью пятью фашистскими самолетами. Василий в этом бою был подбит, посадил горящий самолет на льдину в Финский залив и спасся чудом.
Больно говорить о моем друге Алексее, трудно представить его мертвым, особенно стоя вот здесь, на нашей бывшей взлетной полосе. Я не видел его убитым, хотя он погиб у меня на глазах».

Самолет Севастьянова долгое время не могли найти. Но 15 июня 1971 года, с помощью старожилов поселка Рахья, а также школьников-следопытов, ветеранам 26-го ИАП удалось найти место гибели Героя. Самолет и останки летчика были обнаружены в торфяном болоте на глубине полутора метров.

 21 июня 1971 года сотни тысяч ленинградцев участвовали в захоронении праха прославленного летчика. Бронетранспортер с орудийным лафетом, на котором был установлен гроб, прошел в сопровождении почетного караула через весь город по самым главным проспектам – Суворовскому, Невскому, Майорова (Английскому), Измайловскому, Московскому, Гагарина.

Прах Героя был торжественно захоронен на Чесменском военном кладбище. 

Источники:
http://www.warheroes.ru, http://airaces.narod.ru
http://www.beliye-nochi-slobozhan.ru
http://www.gazeta-sarov.ru, http://blokada.otrok.ru